ИЗ ПРИНЦА В ЛЯГУШОНКА

Из принца в лягушонка — даешь! Принцы — они все занудные, а лягушата — зеленые, прыгучие, звонкие, и обязанностей по управлению королевством у них нет. Но у нас принято мечтать шиворот-навыворот. Поцеловал лягушку, оборотил ее «прынцесской» — миссия выполнена.

Но я вот не согласна. Мы не из одних принцесс да принцев состоим. Иногда и хомяк выскочит, и улитка рожками пощупает, и змея по лицу мелькнет, а уж лягушат — полная кадушка. Это я по своему сыну вижу — такой «лягух», мама не горюй, но это дома. В официальных инстанциях типа детского садика он «ни-ни»! Даже по праздникам! Даже если роль лягушонка досталась.

Началось все с того, что я чуть не умерла от скуки. Так «невозмутимо» он текст читал. «Слушай, — говорю — Лягушонок должен говорить по-лягушачьи. Иначе скукота одна — лягушки от людей ничем не отличаются! Ну-ка проквакай слова: «Слыши-и-и-ишь, бу-у-уду песню-ю-ю ква-а-а-а-акать». Тимофей сначала поддался влиянию, поквакал разок, но потом спохватился. «Не-а, — говорит, — Не буду я позориться!». Я аж поперхнулась. Позориться? Радоваться лягушонку в себе — это значит позор. А столбом стоять — это символ благопристойности. «Недоработочка, мать, вышла», — пожурила я себя и решила еще понаблюдать.

Нас обязали найти зеленую футболку. Штаны меховые были, а футболки только серо-буро-малиновые в крапинку. Я нашла в загашниках отличную зеленую футболку с безумной гитарой во все пузо. Так обрадовалась, так обрадовалась! «О, — говорю, — Классно! Квакаешь свой текст, а после вдариваешь по струнам и вопишь: „Спи, мышонок, баю-бай!“. Рок-колыбельная получится, как в бременских музыкантах». Вижу — уныло как-то на меня дитя смотрит. Мама смерти его общественной желает.

Ладно, пусть — смирилась я, и побрели мы на праздник. Лягушонок был говорящей окаменелостью. Как, впрочем, и поросенок, и репка, и дед, и тетя лошадь. Но что я заметила. Как только они садились на стульчики, сразу начиналась жизнь, движуха, театр. Сдернуть бороду с деда — класс! Попихаться с репкой — самое то. Попытаться откусить мышке хвост — даешь! Вот когда я услышала это самое — «ДАЕШЬ!» И все и смекнула.

Дорогие родители — ДАЕШЬ детей в театральные кружки! Те, где их научат быть разными и быть собой. Где они откроют в себе радость быть лягушонком, поросенком, репкой, да что там — табуреткой о трех ножках! Мятым носовым платочком! Вилкой со сломанным зубчиком. Уж поверьте — именно это им пригодится в жизни, а не умение барабанить слова, поглядывая на воспитателя. Только представьте — начальник вас вызывает и начинает отчитывать. А вы стоите и думаете — я зеленая сосулька, нет твоей власти надо мной! Только власть солнца! И слышать я тебя не слышу, потому что и ушей у меня нет. А вот накапаю сейчас тебе на ковер — будешь знать. Значительно веселее все пройдет, и начальник подобреет, на вас глядючи. Он-то думает, что вы баран. Или, на худой конец, ленивец. Но сосульки он никак не ожидает!

Дорогие воспитатели — ДАЕШЬ драйвовые постановки, а не образцово-показательные. Не надо завлекать родителей. Они своих детей любыми любят. Даже если они слова вымолвить не смогут на сцене. А вот научить ребенка радоваться себе новому, себе любому, уметь получать удовольствие в любой роли, управлять ею, чтобы она не управила им, обращать ее себе на пользу — это дорогого стоит. Это стоит тысячи счастливых лягушачьих лапок, глазок и носиков. А также хвостиков и пятачков.

МаМаМаша (в миру Мария Корнилова).